Мир без границ
Любовь это выход в мир без границ, в мир, который нигде не кончается. Любовь начинается, но не кончается никогда – это начало без конца.
Помни одну вещь: обычно ум вмешивается и отказывает любви в ее бесконечности и просторе. Если ты действительно любишь человека, ты дашь ему безграничный простор. Само твое существо будет просто пространством для его роста, пространством, с которым он мог бы расти. Ум вмешивается и пытается владеть этим человеком, и тогда любовь уничтожена. Ум очень жаден – ум есть жадность. Ум очень ядовит. Поэтому, если человек хочет двигаться в мире любви, он должен отбросить ум. Человек должен жить без вмешательства ума. Ум хорош, когда он на своем месте. Он нужен на рынке; в любви он не нужен. Он нужен, когда ты составляешь бюджет, но не нужен, когда ты движешься во внутреннее пространство. Он нужен в математике; он не нужен в медитации. У ума есть полезное применение, но это применение – во внешнем мире. Во внутреннем мире он просто неуместен. Поэтому стань более и более любящим… любящим безусловно. Стань любовью. Стань раскрытием – просто будь любящим.
Птицы и деревья, земли и звезды, мужчины и женщины – все это понимают. Черное и белое, есть лишь один язык, язык вселенной – и это язык любви. Так стань этим языком. И как только ты стал любовью, раскрывается совершенно другой мир, в котором нет границ.
Всегда помни, что ум является фактором, заставляющим людей быть закрытыми. Ум очень боится раскрытия, потому что ум по своему существу основан на страхе. Чем более человек бес страшен, тем менее он пользуется умом. Чем более человек испуган, тем более он пользуется умом.
Может быть, ты замечал, что когда ты испуган, когда в тебе есть тревога, когда тебя что-то беспокоит, ум приходит в твой фокус. Когда ты встревожен, ума слишком много. Когда ты спокоен, ума не так много.
Когда все хорошо, и страха нет, ум плетется позади. Когда дела плохи, ум просто набрасывается на тебя, становится лидером. Во времена опасности он становится лидером. Ум похож на политиков. Адольф Гитлер написал в своей автобиографии, «Майн Кампф», что, если хочешь сохранить лидерство, страну нужно всегда держать в страхе. Пугай страну тем, что на нее нападет соседняя страна, что есть страны, замышляющие нападение, готовящие нападение – продолжай распускать слухи. Никогда не оставляй людей в покое, потому что если они смогут расслабиться, то не будут беспокоиться о политиках. Когда люди действительно спокойны, политики теряют важность. Держи людей в постоянном страхе, тогда политик останется у власти.
Когда идет война, политик становится великим человеком. Черчиль, Гитлер, Сталин или Мао – все это продукты войны. Если бы не было второй мировой войны, не было бы ни Уинстона Черчиля, ни Гитлера, ни Сталина. Война создает ситуации, дает людям возможности доминировать и становиться лидерами. Точно то же самое происходит в политике ума.
Медитация это не что иное, как создание ситуации, когда у ума все меньше и меньше забот. Ты настолько лишен страха, настолько полон любви и мира – так удовлетворен всем, что бы ни происходило, что уму нечего сказать. Тогда ум мало-помалу отстает, плетется позади, и созданная дистанция становится все больше и больше.
Однажды ум отстает окончательно – и тогда ты становишься вселенной. Тогда ты больше не ограничен телом, ничем не ограничен – ты чистый простор. Именно это и есть Бог. Бог это чистый простор.
Любовь есть путь к этому простору. Любовь это средство, Бог – цель.
Люди, которые боятся, это люди, способные к огромной любви.
Страх это отрицательная сторона любви. Если любви не позволено течь, она становится страхом. Если любовь может течь, страх исчезает.
Именно поэтому лишь в мгновения любви страха нет. Если ты любишь человека, страх исчезает.
Влюбленные это единственные люди, которые бесстрашны; даже смерть не создает проблем. Только влюбленные могут умереть в безмерном молчании и бесстрашии.
Но всегда происходит так, что чем больше ты любишь, тем больше чувствуешь страх. Именно поэтому женщины боятся больше мужчин – у них больший потенциал любви. В этом мире мало возможностей претворить любовь в действительность, и потенциал остается висящей на тебе тяжестью. А если какой-то потенциал остается в зависшем состоянии, он обращается в свою противоположность. Он может стать ревностью; это тоже часть страха. Он может стать стремлением к обладанию; это тоже часть страха. Он может стать даже ненавистью; это тоже часть страха. Стань более и более любящим. Люби безусловно, люби, где только возможно. У человека есть миллионы возможностей любить.
Можно любить просто незнакомца, идущего по дороге. Можно просто почувствовать любовь к нему и пойти дальше. Не нужно даже разговаривать. Не нужно этого высказывать. Можно просто почувствовать и пойти дальше своей дорогой. Можно любить скалу. Можно любить деревья, можно любить небо, звезды. Можно любить друга, мужа, детей, отца, мать. Возможностей любить – миллионы.
Помни: смелость не значит бесстрашие. Если кто-то бесстрашен, его нельзя назвать смелым. Нельзя назвать смелой машину; она бесстрашна. Смелость существует только в океане страха, смелость это остров в океане страха. Есть страх, но, несмотря на страх, человек рискует; это смелость. Он дрожит, он боится идти в темноту, но все же идет. Вопреки себе он идет; вот смысл смелости. Это не значит бесстрашие. Это значит, что ты полон страха, но все же он не движет тобой.
Величайший страх возникает, когда ты движешься в любовь. Страх охватывает твою душу, потому что любить значит умереть, умереть в другом. Это смерть, и гораздо более глубокая, чем обычная смерть. В обычной смерти умирает только тело; в смерти любви умирает эго. Чтобы любить, нужна великая храбрость. Человек должен быть способен идти в любовь несмотря на все собирающиеся вокруг него страхи.
Чем больше риск, тем больше возможность роста – ничто так не помогает человеку расти, как любовь. Люди, которые боятся влюбиться, остаются инфантильными, незрелыми, непоспевшими. Только пламя любви дает тебе зрелость.
Ни легко, Ни трудно просто естественно
Любовь это естественное состояние сознания. Это ни легко, ни трудно; эти слова совершенно неприменимы. Это не усилие, поэтому это не может быть ни легким, ни трудным. Это подобно дыханию! Это подобно биению твоего сердца, циркуляции крови в теле.
Любовь это само твое существо… но такая любовь стала почти невозможной. Общество ее не терпит. Общество обусловливает тебя таким образом, что любовь становится невозможной, а ненависть становится единственной возможной вещью. Тогда ненависть легка, а любовь не только трудна, но и невозможна. Человек подвергся искажению. Человека нельзя низвести до раба, если сначала его не исказить. Политик и священник были в тайном заговоре веками. Они низводили человечество до толпы рабов. Они разрушили в человеке всякую возможность бунта – а любовь это бунт, потому что любовь слушает только сердце и ни капли не заботится ни о чем другом.
Любовь опасна, потому что она делает тебя индивидуальностью. А государство и церковь… они не хотят индивидуальностей, совершенно не хотят. Они не хотят человеческих существ, они хотят овец. Они хотят людей, которые только выглядят как человеческие существа, но чьи души совершенно раздавлены, повреждены так глубоко, что кажутся почти неизлечимыми.
А лучший способ разрушить человека это разрушить спонтанность его любви. Если у человека есть любовь, не может быть никаких наций; нации существуют на ненависти. Индийцы ненавидят пакистанцев, пакистанцы ненавидят индийцев – только тогда могут существовать эти две страны. Если появляется любовь, границы исчезают. Если появляется любовь, кто будет христианином, кто будет евреем? Если появится любовь, религии исчезнут.
Если появится любовь, кто пойдет в храм? Зачем? Именно потому, что не хватает любви, вы ищете Бога. Бог это не что иное, как заменитель вашей отсутствующей любви. Потому что вы не блаженны, не мирны, не экстатичны, вы ищете Бога – иначе кого он волнует? Кому он нужен? Если твоя жизнь танец, Бог уже достигнут. Любящее сердце наполнено Богом. Не нужно никакой церкви, не нужно никаких молитв, не нужно никакого храма, никакого священника.
Поэтому священник и политик, эти двое – враги человечества. Они в сговоре, потому что политик хочет править твоим телом, а священник хочет править твоей душой. Секрет один и тот же: разрушить любовь. Тогда человек – не более чем полость, пустота, бессмысленное существование. Тогда ты можешь делать с человечеством все, что хочешь, и никто не взбунтуется, никто не соберет достаточно храбрости для бунта.
Любовь дает храбрость, любовь отнимает страх – а угнетатели зависят от твоего страха. Они создают в тебе страх, тысячу и один вид страха. Ты окружен страхами, вся твоя психология полна страха. Глубоко внутри ты дрожишь. Лишь на поверхности ты поддерживаешь определенный фасад; однако внутри сохраняются многие слои страха.
Человек, полный страха, может только ненавидеть – ненависть это естественный результат страха. Человек, полный страха, полон и гнева; человек, полный страха, скорее против жизни, чем за жизнь. Смерть кажется спокойным состоянием полному страха человеку. Испуганный человек суицидален, он отрицает жизнь. Жизнь кажется ему опасной, потому что жить означает, что тебе придется любить – как еще ты можешь жить? Точно как телу нужно дышать, чтобы жить, душе нужно любить. А любовь абсолютно отравлена.
Отравив энергию твоей любви, они создали в тебе расщепление; они создали твоего врага у тебя внутри, они разделили тебя надвое. Они создали гражданскую войну, и ты всегда в конфликте. В конфликте твоя энергия рассеивается; поэтому в твоей жизни нет энтузиазма, веселья. Она не переполняется энергией; она тупа, глупа, неразумна.
Любовь обостряет разум, страх притупляет его. Кто хочет, чтобы ты был разумным? Не те, кто у власти. Как они могут хотеть, чтобы ты был разумным? – потому что, если ты разумен, ты начнешь видеть всю эту стратегию, все эти игры. Они хотят, чтобы ты был глупым и посредственным. Они, конечно, хотят, чтобы ты был эффективным в том, что касается работы, но не разумным; поэтому человечество живет на самом нижнем уровне, на минимуме своего потенциала.
Научные исследователи говорят, что обычный человек использует за всю жизнь лишь пять процентов своего потенциального разума. Обычный человек, только пять процентов – что же с необычными? Альберт Эйнштейн, Моцарт, Бетховен? Исследователи говорят, что даже те, кто талантлив, не используют более десяти процентов. А те, кого мы называем гениями, используют лишь пятнадцать.
Представь себе мир, в котором каждый использует свой потенциал на сто процентов… тогда даже боги позавидуют земле, тогда даже богам захочется родиться на земле. Тогда земля будет раем, сверхраем. Прямо сейчас это ад.
Если человека оставить в покое, оставить неотравленным, тогда любовь будет проста, очень проста. Не будет никаких проблем. Она будет в точности подобна воде, текущей вниз, пару, поднимающемуся вверх, цветению деревьев, пению птиц. Она будет так естественна и так спонтанна!
Но человека не оставляют в покое. Как только ребенок рождается, угнетатели готовы наброситься на него, раздавить его энергии, исказить их до такой степени, чтобы человек никогда не осознал, что живет фальшивой жизнью, ложной жизнью, что не живет тем, чем ему предназначено быть, жизнью, для которой рожден; что он живет какой-то синтетической, пластмассовой, но не своей настоящей душой. Именно поэтому миллионы людей так несчастны – потому что они чувствуют, что где-то сбились с пути, что они не могут быть самими собой, что что-то неправильно в самой основе…
Любовь проста, если ребенку позволить расти, помочь расти естественным путем. Если ребенку помочь быть в гармонии с природой и в гармонии с самим собой, если ребенка поддерживать, питать, поощрять быть естественным, быть самим собой, быть светом самому себе, тогда любовь проста. Тогда человек просто будет любящим!
Ненависть будет почти невозможной, потому что, прежде чем ненавидеть кого-то другого, ты должен создать этот яд у себя внутри. Ты можешь кому-то дать только то, что у тебя уже есть. Ты можешь ненавидеть, лишь будучи полным ненависти. А быть полным ненависти значит страдать в аду. Быть полным ненависти значит гореть в огне. Быть полным ненависти значит, что сначала ты должен ранить самого себя. Прежде чем ты можешь ранить кого-то другого, ты должен ранить самого себя. Другой, может быть, не будет ранен, это зависит от другого. Но одно абсолютно определенно: прежде чем ненавидеть, ты должен пройти через долгое страдание и несчастье. Другой может не принять твоей ненависти, другой может ее отвергнуть. Другой может быть буддой – он может просто посмеяться над ней. Он может простить тебя, он может не реагировать. Может быть, ты не сможешь его ранить, если он не готов реагировать. Если ты не можешь его потревожить, что ты можешь сделать? Ты почувствуешь себя бессильным перед ним.
Поэтому необязательно, что другой будет ранен. Но одно абсолютно определенно: если ты кого-то ненавидишь, сначала ты должен многими способами ранить собственную душу; ты должен наполниться ядом, прежде чем выбросить его на других.
Ненависть неестественна. Любовь это состояние здоровья; ненависть это состояние болезни. Она настолько же неестественна, как болезнь. Она случается лишь когда ты теряешь чувство своей природы, когда ты больше не в гармонии с существованием, не в гармонии со своим существом, со своим глубочайшим ядром. Тогда ты болен – психологически, духовно болен. Ненависть это просто символ болезни, а любовь – символ здоровья, целости и святости.
Любовь должна быть одним из самых естественных состояний, но это не так. Напротив, она стала самым трудным – почти невозможным. Ненависть стала легкой; ты обучен, подготовлен ненавидеть. Быть индуистом значит быть полным ненависти к мусульманам, христианам, евреям; быть христианином значит быть полным ненависти к другим религиям. Быть националистом значит быть полным ненависти к другим национальностям.
Ты знаешь только один способ любить: ненавидеть других. Ты можешь показать любовь к своей стране, только ненавидя другие страны; ты можешь показать любовь к своей церкви, только ненавидя другие церкви. Ты в таком замешательстве!
Эти так называемые религии продолжают говорить о любви, а все, что они делают, это продолжают создавать в мире все больше ненависти. Христиане говорят о любви, тогда как именно они создавали крестовые походы, войны. Мусульмане говорят о любви, тогда как именно они создали джихады – религиозные войны. Индуисты говорят о любви, но загляни в их писания – они полны ненависти, ненависти к другим религиям. И мы принимаем весь этот вздор! И мы принимаем его без всякого сопротивления, потому что нас обусловили принимать эти вещи, нас научили, что все это именно так. И тогда вы продолжаете отвергать свою природу.
Любовь была отравлена, но не разрушена. Яд можно выбросить из системы – ты можешь быть очищен. Ты можешь вытошнить все то, что общество впихнуло тебе в горло. Ты можешь отбросить все верования и всю свою обусловленность – ты можешь быть свободным. Общество не может удерживать тебя в рабстве вечно, если ты решишь быть свободным.
Пришло время вырваться из старых образцов и начать новый образ жизни, естественный образ жизни, неподавляющий образ жизни – жизнь не отречения, но наслаждения. Ненависть станет более и более невозможной. Ненависть это полярная противоположность любви, в том же смысле, что и болезнь полярно противоположна здоровью. Но не обязательно выбирать болезнь.
У болезни есть свои преимущества, которых не может быть у здоровья; не привязывайся к этим преимуществам. У ненависти тоже есть несколько преимуществ, которых не может быть у любви. И ты должен быть очень наблюдательным. Больной человек от всех получает сочувствие; никто его не обижает, все остаются очень заботливы только в том, что ему говорят, потому что он так болен. Он остается в фокусе, в центре внимания – семьи, друзей – он становится центральным человеком, он становится важным. Если он слишком привяжется к этой важности, к этому осуществлению эго, он никогда больше не захочет быть здоровым. Он будет сам цепляться за болезнь. Психологи говорят, что многие люди цепляются за болезни из-за преимуществ, которые имеет больной. И они так долго и так много вкладывали в свои болезни, что совершенно забыли, что цепляются за эти болезни. Они боятся, что если будут совершенно здоровы, то снова станут никем.
Вы учите и этому. Когда маленький ребенок болеет, вся семья становится внимательной. Это абсолютно ненаучно. Когда ребенок болеет, позаботьтесь о его теле, но не уделяйте ему слишком много внимания. Это опасно, потому что болезнь и внимание станут ассоциироваться друг с другом… что неизбежно произойдет, если это повторяется снова и снова. Как только ребенок заболевает, он становится центром всей семьи: папа приходит, садится рядом и спрашивает, как он себя чувствует, приходит доктор, приходят соседи, приходят друзья, люди приносят ему подарки… Теперь он может слишком привязаться ко всему этому; это может быть так питательно для эго, что он может не захотеть выздоравливать. И если это происходит, быть здоровым невозможно. Теперь не поможет никакое лекарство. Человек решительно посвящает себя болезни. И именно это случилось со многими людьми – с большинством.
Когда ты ненавидишь, твое эго удовлетворено. Эго может существовать только если оно ненавидит, потому что в ненависти ты чувствуешь свое превосходство, в ненависти ты чувствуешь себя отделенным, в ненависти ты становишься определенным. В ненависти ты получаешь определенное отождествление. В любви эго должно исчезнуть. В любви ты больше не отделен – любовь помогает тебе раствориться и смешаться с другими. Это встреча и слияние.
Если ты слишком привязан к эго, ненависть легка, а любовь труднее всего. Будь бдительным, наблюдательным: ненависть это тень эго. Для любви требуется огромная храбрость. Для любви нужна огромная храбрость, потому что она требует принести в жертву эго. Лишь те, кто готов стать никем, способны любить.
Лишь те, кто готов стать ничем, совершенно опустошиться от себя, способны принять дар любви от запредельного.
Эго есть трусость. Трусость не часть эго, это эго целиком. И это неизбежно так, потому что эго живет в постоянном страхе разоблачения: оно пусто внутри, оно не существует; это только видимость, не реальность. А когда что-то только на поверхности, когда что-то подобно миражу, в самом его центре обязательно будет страх.
В пустыне ты видишь мираж издалека. Он кажется таким реальным, что даже деревья отражаются в воде, которой не существует. Ты видишь деревья, видишь отражение; ты видишь волны на воде, отражение, дрожащее в волнах – но все на расстоянии. По мере того, как ты подходишь ближе, мираж начинает рассеиваться. Там никогда ничего не было; это было просто сочетанием солнечных лучей, отражающихся от песков пустыни. В этом отражении солнечные лучи возвращаются, и создается мираж оазиса. Но он может существовать лишь вдалеке; он не может существовать, когда ты подходишь ближе. Тогда есть только горячие пески, и ты видишь, как отражаются лучи солнца.