Брэдфорд покачал головой. Многие научились обходиться без еды во время войны. Интересно, где про вела эти трудные годы Анджела Смит? Он хотел как можно больше узнать об этой девушке и был преисполнен решимости добиться этого. Через несколько дней он наверняка будет знать подробности ее жизни.
Брэдфорд посмотрел на поднос — и у него родилась идея. Освободив поднос от еды, он выставил его перед собой, медленно приоткрыл дверь и просунул голову. Когда какой-то предмет ударился о дверь, Брэдфорд бросился вперед. Прежде чем он достиг кровати, о поднос разбилась ваза, а в бедро угодила книга.
Выпрямившись, Анджела поджидала его с кочергой в руках. Брэдфорд засмеялся:
— Ты, конечно, не сдашься. Ангел?
— Не смейте меня так называть! — выкрикнула она и замахнулась кочергой.
Но Брэдфорд был хорошо тренирован. Он уклонился от удара и схватил ее за запястье, прежде чем она успела снова поднять кочергу.
— А чем теперь будешь воевать? — спросил он, выдернув из ее рук оружие.
— «Этим! — Она замахнулась другой рукой, собираясь залепить ему пощечину, но он поймал и эту руку.
— А теперь чем?
Брэдфорд притянул Анджелу к себе и упал вместе с ней на кровать. Глаза ее метали молнии и стали темно-фиолетовыми.
— Не сходи с ума, Ангел. Перестань сопротивляться.
— Вы не имеете права держать меня здесь! — прошипела она.
— Проигнорировав ее слова, Брэдфорд уткнулся лицом ей в шею. От прикосновения его губ по руке Анджелы побежали мурашки. Его ноги крепко прижимались к ее ногам. Она сделала попытку освободить руки, но Брэдфорд не отпускал их и продолжал скользить губами по ее нежной шее.
— Прекратите, — запротестовала она, но он почувствовал неуверенность в ее голосе. — Пожалуйста!
В ответ Брэдфорд припал к ее губам. Она почувствовала жадность, с которой он впился в ее губы, и ее всколыхнуло ответное желание. Анджела попыталась напомнить себе, что ненавидит этого человека.» Его прикосновения мне неприятны», — убеждала она себя. Но вместо этого она выгнулась навстречу ему, проклиная одежду, которая разделяла их тела.
— Люби меня, Ангел, — хрипло зашептал Брэдфорд, вновь касаясь губами ее шеи. — Будь моей. Никогда и ничего я не хотел так, как хочу тебя.
— Нет! — застонала она, чувствуя, как слабеет ее решимость.
— Да! — прошептал он.
— Да! — вздохнула она.
Глава 17
После этого они провели ошеломительно Прекрасную неделю в красивом загородном особняке. Он не мог насытиться ею, как, впрочем, и она.
Анджела быстро поняла, что страсти ей не занимать. Достаточно было Брэдфорду прикоснуться к ней — и она уже изнемогала от желания.
А вот о прошлом Анджела говорить не хотела — Брэдфорд весьма скоро убедился в этом. Когда он однажды попытался кое-что выпытать у нее, она замкнулась и насторожилась. Сама Анджела ни слова не говорила о том, кто она, полагая, что теперь уже поздно, что он рассвирепеет, если узнает правду, и тогда она потеряет его.
Брэдфорд не делал новых попыток расспрашивать ее о прошлом, хотя говорили они много. Он рассказывал ей о войне, о выигранных и проигранных сражениях, в которых участвовал.
— Армия Потомака была сильнейшей, — говорил Брэдфорд, сидя перед камином и потягивая подогретое вино. — Я вторично вступил в нее в шестьдесят третьем году, когда армией командовал генерал Джордж Мид. Воевать под началом старика Джорджа — это великая честь, Ангел. Человеческая храбрость всегда достойна уважения. Мы вступили в бой с Ли близ Геттисберга и заставили южан отступить в Виргинию. То был праздник! Но были и не только блестящие победы. Было и такое, от чего нормального человека воротит. Взять, например, бойню у Сементри Ридж, где мы перебили почти всех южан, когда они атаковали эту злосчастную высоту. — Лицо Брэдфорда при этом воспоминании помрачнело.
В этот день он больше не говорил о войне и завершил свой рассказ лишь на следующий день.
— После Сементри Ридж я служил кавалеристом под командованием Малыша Фила до самого конца войны.
— Он тоже был генералом?
— Генерал-майор Шеридан. Замечательный человек!.. Были и другие важные сражения, а в шестьдесят пятом году мы снова встретились с армией Ли. Мы знали, что Юг побежден, но — черт побери! — они не желали признать это! Мы принудили Ли к сдаче в апреле, когда заблокировали ему отходы.
— Хорошо бы, война тогда и кончилась, — заметила Анджела, вспоминая, что именно после того, как Ли сдался, Кенди занял Мобил, а Уилсон совершил налет на Алабаму.
— После победы в Аппоматоксе остатки южных армий сдались довольно быстро… Но почему ты так сказала, Ангел? Ты ведь здесь, на Севере, была в полной безопасности, разве не так?
— Да, конечно, — вынуждена была соврать Анджела.
Она должна благодарить Наоми за то, что та помогла ей избавиться от южного акцента. Анджела была рада, что у Брэдорда не возникло подозрений в том, что она не с Севера. Это избавляло ее от лишней лжи. Одно дело — умалчивать об истине, и совсем другое — беспардонно врать.
В тот же день Брэдфорд рассказал ей, насколько война изменила его. Это во многом объясняло, почему он столь решительно обошелся с ней.
— Я каждый день видел убийства, гибель друзей и совсем молодых парней — все это заставило меня задуматься, насколько коротка и хрупка человеческая жизнь. Где-то к середине войны я решил для себя, что если выживу, то остаток дней буду жить в полную силу. Никакой половинчатости! Не довольствоваться ничем второсортным! И я стал следовать этому правилу. Все, что я хочу, я должен иметь. Не может быть причин для того, чтобы довольствоваться малым… И вот я имею тебя. — Брэдфорд улыбнулся.
Да, он имеет ее, и она с радостью шла бы рядом с ним до конца своей жизни. Только он не просил ее об этом. Он знал, что она собирается; вернуться в пансион, и сам отвез ее, когда каникулы закончились.
Анджела чувствовала себя совершенно несчастной в тот день, во всяком, случае до того момента, когда он сказал, что вернется к ней летом, после окончания занятию.
Когда в пансион принесли; цветы для Анджелы Смит, Анджела была счастлива. Она не могла признаться, что цветы предназначались ей, и их отправили назад, но теперь она знала, что Брэдфорд не забыл о ней. Он присылал цветы еще несколько раз, однако их также отправляли назад. После этого, цветов больше не было. Но, Анджела не расстраивалась. Она ведь и не ожидала, что Брэдфорд без конца будет посылать ей цветы. К тому же они безумно дороги зимой.
Затем наступило лето. Однако Брэдфорд так и не появился.
Глава 18
Закари Мейтленд постучал в дверь кабинета и открыл ее, не дожидаясь ответа.
— Отец, мне нужно поговорить с тобой. Ты не мог бы уделить мне минутку?
— Минута — это все, чем я сейчас располагаю, — ответил Джекоб, не отрываясь от письменного стола. — Мне нужно покончить с этой бухгалтерией до того, как я поеду встречать Анджелу.
— Отец, Анджела и есть та причина, которая вынуждает меня к разговору с тобой, — сказал Закари, опускаясь в кожаное кресло перед письменным столом.
— С некоторых пор я пришел к выводу, что один из моих сыновей превратился в сноба, как, впрочем, и его жена, — раздраженно заметил Джекоб. — Я полагал, что воспитал тебя лучше, Закари.
— Мне не по душе слова, которые ты употребляешь применительно ко мне.
— Возможно. Но полагаю, что слово «сноб» здесь вполне уместно. Оно очень точно характеризует тебя и Кристал. Тебе бы брать пример со своего шурина. Впрочем, его отношение к Анджеле может объясняться тем, что он влюблен в нее.
— Он влюбленный дурак, но это пройдет, — сухо заметил Закари.
— Ты так считаешь? — спросил Джекоб, закрывая гроссбухи. — Мне кажется, что дураком был ты, когда дело дошло до любви. Ты даже изменил своим убеждениям, чтобы завоевать Кристал.
— Я думаю, что живу здесь достаточно долго, чтобы начать симпатизировать Югу, — с негодованием возразил Закари. — Это было благим делом — воевать за него. Я вовсе не менял своих убеждений ради Кристал.
— Кого ты пытаешься убедить, Закари, — меня или себя? Кристал и Роберт были южанами по убеждению, потому что не знали ничего, кроме Юга. Ты же верил в правоту южан не более Брэдфорда или меня. Старший мой сын имел мужество сражаться за свои убеждения, хотя это обошлось ему дорого.
— Разве моя вина в том, что Кристал расторгла помолвку и заявила, что не желает видеть Брэдфорда, когда узнала о его симпатиях к северянам? Я мог бы ей и раньше сказать об убеждениях Брэдфорда, но я не говорил! — выкрикнул Закари, пытаясь спрятать свой страх перед старшим братом. Ему всегда было не по себе, когда отец касался этой темы. — Это вина самого Брэдфорда, что он потерял ее, а вовсе не моя!
— Кристал приняла поспешное решение, но ты не дал ей время подумать. Ты стал добиваться расположения девушки сразу же, как только узнал, что Брэдфорд воюет за Союз. Ты вступил в Конфедерацию и выжидал, прекрасно зная, что может произойти, когда ей станет известно о его симпатиях… Тебе никогда не приходило в голову, что она вышла замуж за тебя просто назло Брэдфорду?
— Она любит меня, отец, и я ее тоже.
— Я бы мог поверить в это, если бы увидел в качестве доказательства внуков. Ты уже шесть лет женат! А вижу 9 лишь то, что так называемая любовь между тобой и Кристал удерживает Брэдфорда от возвращения домой.
— Я не мешаю ему вернуться домой… Как и Кристал. Брэдфорд остается на Севере, потому что ему так хочется, — упрямо заявил Закари, не поднимая глаз на отца.
— Потому что ему так хочется… — Джекоб вздохнул. — Он боится, что если встретится с тобой лицом к лицу, то может убить тебя! Он любил Кристал достаточно долго и серьезно, чтобы сделать ее своей Женой. Они поспорили, и она расторгла помолвку. Но время могло все поставить на место. Даже После ссоры он был полон решимости жениться на ней. И ты прекрасно знал об этом. Ты полагаешь, что он когда-нибудь простит это тебе?
Нет, подумал Закари, не простит. И хвала Господу, что он предпочел не возвращаться. Закари жил в постоянном страхе, что когда-нибудь Брэдфорд приедет. Он до смерти боялся крутого нрава старшего брата.
— Но я пришел поговорить о твоей бесценной Анджеле, а не о Брэдфорде, — со злостью сказал Закари.
— Ну да. Ты хочешь повторить уже набившие оскомину аргументы. Или ты вооружился новыми? Закари, скажи, что ты имеешь против Анджелы?
— Лично я — ничего. Она очаровательная девушка, и я желаю ей счастья. Но пусть она будет счастлива в каком-нибудь другом месте. Всякий раз, когда она приезжает домой на каникулы, поднимается волна сплетен и Слухов. И это длится несколько месяцев, пока Анджела снова не уезжает в пансион.
— И ты снова смеешь говорить мне об этих слухах, хотя в первую очередь сам их и распускаешь? Если бы ты не забрал свою жену и не перебрался в город в то первое лето, когда Анджела приехала домой, слухов бы не возникло! Ведь это вызов, Закари, — оставаться в городе, пока Анджела не уедет в пансион. Люди поневоле начинают верить, что ты хочешь защитить свою жену от якобы творящихся в доме безобразий!
— ‘ — Я поговорю с Кристал, отец, но все дело в сплетнях. Очень неприятно, когда наши друзья болтают у нас за спиной о тебе и Анджеле, а когда прошлым летом она заперла себя в четырех стенах, все время оставаясь с тобой, стало еще хуже. И сейчас, Анджела еще не приехала, а сплетни уже пошли.
— Мне глубоко наплевать на то, что болтают люди! Я уже говорил это тебе, — поднял голос Джекоб, начиная терять терпение.
— Зато нам не наплевать… Каково нам, когда в городе люди пялят на нас глаза? Они даже не, утруждают себя, чтобы понизить голос до шепота… Знаешь, что они говорят? Что тебе понравилась белая шваль и ты привел ее в дом, чтобы она согревала тебя по ночам… Что ты послал учиться се в привилегированный пансион, чтобы она не позорила тебя… Что ты осыпаешь ее подарками, чтобы она не ушла к мужчине помоложе… А сейчас люди жалеют Роберта, потому что бедолага влюбился в любовницу богача. — Закари ухмыльнулся. — Неужели тебя это не коробит?
— Нет! — отрезал Джекоб, решив окончательно поставить Закари на место. — Но если тебя это так волнует, я разрешу твоему шурину спросить у Анджелы, не выйдет ли она за него замуж. Роберт уже говорил со мной по этому поводу.
— Ты это серьезно?! — воскликнул Закари. — Я не могу позволить моему лучшему другу жениться на девице, с которой ты спишь столько лет!
— Проклятие, Закари! — взревел Джекоб, вскакивая на ноги. — Стало быть, ты тоже веришь всем этим мерзким сплетням! Мне думалось, что несколько лет назад я объяснил всем, что я… что я…
Джекоб схватился руками за грудь, почувствовав кинжальную боль в сердце. Он упал на стул, лицо его стало мертвенно-бледным, дыхание пресеклось.
— Отец! — в ужасе закричал Закари. — Отец! Я позову доктора Скаррона! Я поскачу за ним, как дьявол, отец, ты только держись!
Глава 19
Уже час, как Анджела сошла с парохода, и теперь она томилась ожиданием, сидя на одном из больших чемоданов с зимней одеждой. Джекоб должен был встретить ее. Что могло его задержать?
У Анджелы урчало в животе от голода, но ей не хотелось перебивать аппетит перед обедом, которым ее угостит Джекоб. Всегда, когда она возвращалась из пансиона, он, перед тем как ехать в «Золотые дубы», водил ее в самые лучшие кафе.
В прошлой году она была так расстроена из-за Брэдфорда, что не оценила этого по достоинству, но в этот раз все будет иначе. Она вышла из длительного периода тоски и грусти.
От порыва ветра из-под шляпки выбилась прядь волос, и она стала ее заправлять. Анджела была одета во все белое, вплоть до туфель и чулок.
Она радовалась, что оделась именно так, потому что день был весьма жарки.
В порту толпилось множество людей. Анджела пыталась сконцентрировать свои мысли на том, что видит, но это ей плохо удавалось. Интересно, какой прием окажут ей в «Золотых дубах» на этот раз? В течение трех минувших лет Закари и Кристал, как правило, покидали дом, когда она приезжала на каникулы. Теперь она вернулась навсегда. Ханна в прошлом году говорила, что Закари никогда не покинет «Золотые дубы», стало быть, Анджеле и Кристал придется терпеть друг друга. Анджеле это не слишком улыбалось.
Почему Кристал не может относиться к ней так, как, например, ее брат Роберт? Анджела владела речью не хуже, чем Кристал, а образованностью даже превосходила ее, потому что Кристал в четырнадцать лет бросила учебу. Анджела умела достойно держаться на приемах и вечеринках. Она во всех отношениях была ей ровня — : так почему Кристал не желает принимать ее? Или Кристал будет постоянно помнить о ее происхождении?
— Вы только полюбуйтесь! Прямо-таки аристократка! Домой из пансиона?
Анджела вздрогнула, быстро повернулась и сразу узнала Билли Андерсона. Он был одет в безупречно сшитый серый с голубым отливом твидовый костюм. Она не видела Билли семь лет — с того самого дня, когда с помощью ружья принудила его к бегству. Анджела нередко вспоминала его, и ей было интересно знать, что с ним стало. Во время поездок в город с Робертом Лонсдейлом или Джекобом ей иногда случалось видеть его отца, Сэма Андерсона, но ни разу — Билли. Как будто он напрочь исчез из Мобила.
— Кошка проглотила твой язык, Анджела? — презрительно скривил губы Билли.
— Нет… Просто я очень удивилась, увидев тебя, — нервно ответила она.
Он засмеялся, заметив ее испуганный взгляд, который Анджеле не удалось скрыть.
— Я тебя напугал, Анджела? Я вижу, ты больше не носишь с собой ружье. Она отодвинулась от него:
— Что тебе нужно, Билли?
— «Ничего, кроме дружеского разговора, — саркастически произнес он. — Или мы никогда не были друзьями? — Карие глаза его внезапно потемнели. — Ты тогда ловко придумала — побежала к старику Мейтленду; Он пригрозил моему папаше, что лишит его имущества за долги, если я не оставлю тебя в покое. Отец отправил меня на Север, к дяде, и я должен был жить рядом с проклятыми янки, когда еще шла война! И все из-за тебя, Анджела Шеррингтон!
Анджела увидела полные ненависти глаза и содрогнулась. Она с трудом перевела дыхание.
— Я не имею к этому никакого отношения, Билли. Я никогда не говорила ему о том случае. Да и вообще я его тогда едва знала.
— Сейчас ты, конечно, его хорошо знаешь.
— Что ты под этим подразумеваешь? Он проигнорировал вопрос Анджелы и стал ощупывать взглядом ее фигуру.
— Ты стала даже красивее, чем я ожидал. И намного хитрее, чем я думал. Ты сыграла по крупному и выиграла. — Он ухмыльнулся. — Не думай, что я тебя осуждаю. Жить в огромном прекрасном доме и быть почти членом семьи, конечно, намного лучше, чем в крошечном домике в городе, как предлагал тебе я. И плевать, что Джекоб Мейтленд тебе в папаши годится, если он так заботится о тебе.
— Я думаю, что наша беседа слишком затянулась! — резко сказала Анджела. Она отвернулась, пытаясь уйти от него, но он схватил ее за руку и повернул лицом к себе.
— Оставь меня в покое, Билли!
— Мой отец выплатил все долги Джекобу Мейтленду, так что угрожать мне теперь никто не сможет, — глумливо проговорил он. Его пальцы крепко впились ей в руку. — Да сейчас это и неважно, я больше не отчитываюсь перед отцом. Я стал самостоятельным после смерти нью-йоркского дяди, который в последние годы был доволен сотрудничеством со мной. Да-да, дела у меня идут отлично! — Билли схватил Анджелу за вторую руку и встряхнул ее, заставив смотреть себе в лицо. — Теперь я могу предложить тебе побольше, Анджела. Сейчас, когда ты закончила пансион и стала леди, я мог бы даже жениться на тебе.
Анджела внезапно пришла в ярость. Она резким движением выдернула обе руки, глаза ее, потемнели и стали темно-фиолетовыми.
— Ты мог бы жениться на мне? У меня есть новость для тебя, Билли Андерсон! — выкрикнула она. — Мой ответ такой же, что и раньше! И ты должен понять это раз и навсегда! Ты мне противен. И никогда — слышишь? — никогда я даже и не подумаю стать твоей любовницей! А что касается замужества, то я скорей выйду замуж за самого последнего бродягу, чем за тебя! Сейчас, на глазах у стольких свидетелей, ты ничего не посмеешь мне сделать, и я предлагаю тебе немедленно убираться отсюда! Джекоб будет здесь с минуты на минуту.
Он насмешливо смотрел на нее.
— Думаешь, я боюсь этого старикана? Ты права только в одном, Анджела. Сейчас ты в безопасности, но еще не вечер. Ты помнишь, что я сказал тебе в тот раз? Я поимею тебя! Я постоянно думал о тебе все эти годы. Поначалу я тебя ненавидел. Наверно, сейчас я ненавижу тебя еще больше. Но я думаю, это пройдет, когда ты в конце концов станешь моей. А ты станешь, Анджела! Неважно когда, но станешь. Или умрешь.
Билли бросил на нее Последний ненавидящий взгляд, дотронулся до шляпы и зашагал прочь.
Некоторое время Анджела пребывала в оцепенении. Неужели ей снова придется жить в страхе? Нет! Теперь она не одинока в этом мире. У нее есть Мейтленды. Джекоб защитит ее.
И буквально тут же подкатила блестящая черная коляска, которую она так хорошо знала. Стычка с Билли Андерсеном моментально вылетела у нее из головы.
Но из коляски вышли Роберт Лонсдейл и его сестра, а не Джекоб.
По их строгим лицам Анджела поняла, что произошло нечто неприятное. И внезапно вспомнила тот день, когда узнала о смерти отца.
— Где Джекоб? — тревожным голосом спросила она.
— У него сердечный приступ, Анджела, — как можно спокойнее сказал Роберт. — Доктор говорит, что все должно обойтись, если он не будет волноваться. До выздоровления ему придется оставаться в постели.
Слезы облегчения подступили к глазам Анджелы, Это все-таки не самое страшное, хотя в пятьдесят пять лет не так-то просто восстановиться после сердечного приступа. Боже милосердный, помоги ему, мысленно взмолилась она.
— Не делай из этого трагедию, — сухо сказала Кристал. — Он должен поправиться, так что не волнуйся, твое положение в «Золотых дубах» не пошатнется. По крайней мере сейчас.
Анджела задохнулась от возмущения. Роберт сердито проговорил:
— Не стоит сейчас об этом, Кристал!
— Пожалуйста, но я не могла сдержаться, — хмыкнула Кристал. — В конце концов если что-нибудь случится с папашей Мейтлендом…
Не закончив фразу, она повернулась и шагнула в коляску, Анджела смотрела ей вслед — и слезы ярости застилали глаза.